Мы завтракали. Она взяла кофе, минеральную воду и слойку с сыром и ветчиной. Я подумал, что Катя, бывшая (хаха) петербурженка, заплутавшая в бордюрных лабиринтах Москвы, не мне чета и умеет устраиваться в жизни, и тоже взял кофе и слойку, а от минеральной воды отказался, потому что. Ну, потому что бутилированная вода это какая-то наебка, если она дороже червонца, и если дешевле тоже.
Слойка была как дешевая бутилированная вода. Зато потом мы беседовали.
- Знаешь, - сказала Катя. - Я вот вообще, - тут она фирменно прищурилась, - не понимаю этих людей.
- Да, - сказал я.
- Вот на кухне, - сказала Катя. - На этой поверхности, где, ну, ты знаешь - где все режут всякую хуйню и проливают молоко мимо кофе...
- Они всегда вытирают только где пролили, - сказал я, мучительно вспоминая, как среди меня-то принято. - Я бы их убивал.
- Ты (Катя опять прищурилась) меня понимаешь. А вот там вот везде вокруг, - сказала Катя, - вот эта кухонная срань у них может копиться годами!
- Да, - вспомнил я. - Я вообще все режу на столе.
- Уважаю, - сказала она.
Мы посмотрели друг на друга и я сказал:
- Кажется, мы нашли друг друга.
- Да, - согласилась Катя.
Потом мы хором подумали: не дай бог нам когда-нибудь этим воспользоваться.
Не, не, ничо. Просто у нее муж живой, а у меня жена. С годами как-то научаешься это ценить.
Мы закурили. Пришла Катина соседка.
- Знаешь, - сказала Катя ей. - Дети нам с мужем нарисовали картинки! Мне... - тут Катя прищурилась обеими глазами сразу - ...домик!
Я почуял подвох и стал ждать.
- А мужу, - сказала она, - самолет!
И сразу стало понятно, что домик - тронул ее сердце. Но сука самолет же!
- Самолет - хуйня. - авторитетно приговорила соседка.
- Да-а-а? - сказала Катя, и я узнал, с каким выражением лица ее дети отнимали ведерко в песочнице у соседского Ванечки, подлюки толстоморденького: - Самолет можно продать - и купить жопой жуй этих домиков!
- Да ладно, - сказал я. - Самолеты тоже разные бывают! Бывают, знаешь, и такие, что на домик пять купишь.
Вот тут и была ошибка.
Катя сделала обиженное лицо - мы отняли у нее несчастливую женскую долю.
И тогда Катя сказала то, что написано в заголовке этого поста.
А я просто заметил, что заголовок читаю всегда после поста, и так вот хитро написал.
Слойка была как дешевая бутилированная вода. Зато потом мы беседовали.
- Знаешь, - сказала Катя. - Я вот вообще, - тут она фирменно прищурилась, - не понимаю этих людей.
- Да, - сказал я.
- Вот на кухне, - сказала Катя. - На этой поверхности, где, ну, ты знаешь - где все режут всякую хуйню и проливают молоко мимо кофе...
- Они всегда вытирают только где пролили, - сказал я, мучительно вспоминая, как среди меня-то принято. - Я бы их убивал.
- Ты (Катя опять прищурилась) меня понимаешь. А вот там вот везде вокруг, - сказала Катя, - вот эта кухонная срань у них может копиться годами!
- Да, - вспомнил я. - Я вообще все режу на столе.
- Уважаю, - сказала она.
Мы посмотрели друг на друга и я сказал:
- Кажется, мы нашли друг друга.
- Да, - согласилась Катя.
Потом мы хором подумали: не дай бог нам когда-нибудь этим воспользоваться.
Не, не, ничо. Просто у нее муж живой, а у меня жена. С годами как-то научаешься это ценить.
Мы закурили. Пришла Катина соседка.
- Знаешь, - сказала Катя ей. - Дети нам с мужем нарисовали картинки! Мне... - тут Катя прищурилась обеими глазами сразу - ...домик!
Я почуял подвох и стал ждать.
- А мужу, - сказала она, - самолет!
И сразу стало понятно, что домик - тронул ее сердце. Но сука самолет же!
- Самолет - хуйня. - авторитетно приговорила соседка.
- Да-а-а? - сказала Катя, и я узнал, с каким выражением лица ее дети отнимали ведерко в песочнице у соседского Ванечки, подлюки толстоморденького: - Самолет можно продать - и купить жопой жуй этих домиков!
- Да ладно, - сказал я. - Самолеты тоже разные бывают! Бывают, знаешь, и такие, что на домик пять купишь.
Вот тут и была ошибка.
Катя сделала обиженное лицо - мы отняли у нее несчастливую женскую долю.
И тогда Катя сказала то, что написано в заголовке этого поста.
А я просто заметил, что заголовок читаю всегда после поста, и так вот хитро написал.