no subject

Купил в Ашане, по случаю. На пробу.
Помню, лето, столовка, тарелка вермишели с осклизлой тефтелей, прилипшим куском лука или тертой на крупной терке морковки, жрать хочется до потери сознания, но вот этот лук все портит. И на краю тарелки - половинка зеленого маринованного помидора. Узбекского. В почти чистом уксусе пролежавшего пару лет в трехлитровой банке с вязким шрифтом на этикетке на каком-нибудь богом забытом шифером крытом складе. На в ободранной эмали железной полке стеллажа в магазине.
Засунуть в рот и чуть куснуть, неожиданной резкости вкуса каждый раз удивляясь. Уксуса в нем было столько, что хватало убрать и слипшиеся макароны, и тефтелю. А если отжать соседский - зеленые маринованные узбекские помидоры никто не любил из тех, кого я тогда знал - то можно было отправиться к раздаче и спросить добавки. Адский голод уходил. Сохранялся только в голоде к острым ощущениям - прижать зубами оставшийся во рту последний кусок помидора, безвкусный уже и теплый, выдохшийся; поймать, услышать остаток резкого маринада. С сожалением проглотить.
Помню, рубль с копейками стоила банка этой гадости. Мам, купи.
Мама любила острое, но не любила окраин империи.
- Ты с ума сошел? Они не факт что даже мытые. Это же отходы.
- Отходы?
- Нет, ребенок, ну надо придумать жрать зеленые помидоры. Дома откроем нормальные.
И зеленоватого стекла, с зеленовато-белыми уродцами внутри сосуд, таинственный под ржавой своей крышкой, оставался в магазине.
К моменту, когда я начал сам покупать жратву, гордый маленький Узбекистон был уже суверенной Азией. Не знаю, что они теперь делают с зелеными помидорами, но в магазинах я их не встречал. С тысяча девятьсот девяностого года. Ни разу.
А тут купил.
Маленькая банка, ноль восемь. Невнятная латиница на этикетке. Вот думаю, узбеки. Одумались наконец.
Принес домой и забыл - в холодильнике, стояли. Нашел неожиданно сегодня, перед ужином. Покрутил в руках. Невнятная латиница, где, где сделаны? Импортер, бла-бла-бла. Экспортер: ЗАО "Кедайняйский - ну точно, узбеки! - завод зеленых помидоров", ЛИТВА.
Ого, думаю, повод для национальной гордости великороссов. Гордые страны Балтии - и на тебе, лицензионная сборка зеленых помидоров по узбекской лицензии. Открыл.
ТОТ САМЫЙ ВКУС.
Сожрал, урча и томясь. Ностальгия, страшная вещь.
Поужинав скромно - паста, свиная отбивная, того, сего, руккола какая-то, пармиджано погрызть, достал из банки еще один.
Распробовать. Насладиться. Тот самый вкус же. Надо будет купить ящик. Чорт, не кончились бы!
Настроился. Сосредоточился: машина времени - тонкое дело, надо себя держать. Взал - и откусил.
Боже, какое говно.
И каждый раз. Каждый раз, когда ностальгия какая-нибудь нахлобучит. Всегда, всегда заканчивается этим:
- Боже, какое говно.
И опускаешь руки, и немой вопрос, и обида ужасная.
И каждый раз одна и та же мысль:
- Может быть, хватит?

no subject

stand-up tragedy