no subject

Впервые за полгода решительно поменял музыку в машине. Коллекцию мертвого Егора Летова на другую коллекцию мертвого Егора Летова. И сразу какая-то другая стала жизнь. Как сметана стала. Как перина, да.
Нравится говорить про мертвого "мертвый".
Окружающий мир делается неуловимо реальнее.
***
Кошку мою Веточку, как известно, воспитали домкраты. Если среди ночи слышен металлический лязг и кто-то пробегает во тьме с программатором от стиральной машины в зубах - так это Веточка играет. Топ-три ее игрушек - это программатор, пальчиковые батарейки (кто оставил на столе?) и камни из коллекции дотча. Дотч страстный коллекционер минералов, к сожалению.
В последнее, правда, время цивилизационный прорыв. Кошка, воспитанная домкратами, ушла в растаманы, новая любимая игрушка у нее - мышь. Адского бриллиантового зеленого цвета.
На ощупь босой ногой в темноте настоящая, как мертвец. И с пищалкой внутри.
Только я немного устал то, что женщины называют рожать.
Возможно, просто потому, что мне нечем.
***
Два дня играл на скрипке, подбирал забытое, и на второй день так разошелся, что сам сочинил то, что по нотам не мог сыграть. Инфернальная профессия музыка - ты никогда не можешь показать, что сделал; не можешь закричать: вот оно, вот оно. А потом все такие - ах, мы прослушали.
Впрочем, любая профессия такова: на нашем комбинате соляной и серной кислот тоже невозможно никому сказать: вот соляная, вот серная, вот хлорпикрин. Наутро оглянешься - да какой это хлорпикрин, вон им Василий зубы ребенку чистит. Музыка наша невечная, кислота неедкая, и надо что-то делать с измерением труда, потому что ни отбывание повинности не труд, ни то, чего не остается, а что - поди пойми. Кажется, то, что отличает вчерашнего меня от сегодняшнего, но для этого это все ненужно.
А от ребенка Василия как раз нужно держаться подальше. Пусть растаманская кошка, пусть все что угодно. Хлорпикрин небось с клыков не течет, и спасибо.