no subject

[yr]

На улице ручьи и настоящая сибирская весна - на южных склонах сопок сошел снег, по асфальту с солнечной стороны выползают прозрачные ручьи, застывая в тени синими ледяными лужами; в магазин канает гражданка, впервые в сезоне надевшая красное пальто - даже если бы она не принимала позу гордого пингвина, пальто такое красное, что сразу понятно: первый день надела, в позавчерашней еще серости встречные ослепли бы от такого - вырвиглаз - цвета, а теперь - ничего, может и покатились бы глаза собачьи золотыми звездами в снег, да поди его найди теперь.
Много читал с утра, потом разговаривал с телефоном. Сначала телефон меня удивил - как я узнал, многие до сих пор питают иллюзию, что по телефону главного-то не скажешь, а поэтому чо в него и шуметь. Интересно, на заре AT&T знали ли они, что и через сто лет люди будут встречаться лично, чтобы поговорить о главном? Потом сообразил - сколько ведь раз доверял я главное телефону, и ничего. А нежелание это делать маскирует отсутствие предмета для разговора, и тогда я сказал себе: покуда не предложит мне какой-нибудь несчастный Кадоген Уэст купить чертежи подводной лодки Брюса-Партингтона, да не произнесу я более словосочетания "не телефонный разговор" - и сам не произнесу, и на личную встречу, этим словосочетанием обусловленную, не пойду. Что я, клоун?
И так мне светло и радостно стало оттого, что я не клоун, что суббота наступила у меня на полсуток ранее астрономического срока, и увидел я, что это хорошо. Вот, лег и лежу. Готовлюсь. Сейчас только последнюю точку поставлю, и точка.
Точка, блядь.